Если хочешь быть cчастливым... будь им!

Телефон:
8-800-333-4-977

Этот сайт использует файлы cookie и метаданные. Продолжая просматривать его, вы соглашаетесь на использование нами файлов cookie и метаданных в соответствии с Политикой конфиденциальности.
Продолжить

Психотерапия и философия: Ницше

« Назад

21.02.2018 12:00

6768

Фридрих Ницше (1844–1900) родился, по его словам, на поле битвы при Лютцене. Учился в Бонне, позже в Лейпциге. В 1868 г, когда ему еще не было и 24 лет, ему предложили место профессора в Базельском университете, на следующий год Лейпцигский университет присвоил ему степень доктора наук без какой-либо защиты, даже без диссертации. Всю свою жизнь он страдал от головных болей, которые мучили его до 200 дней в году. Но он пришел к следующему выводу: «В конце концов, болезнь принесла мне величайшую пользу: она выделила меня среди остальных, она вернула мне мужество к себе самому…» Как-то он написал об одной книге: «По сути дела, это музыка, случайно записанная не нотами, а словами». Это можно отнести ко всем его книгам. Но, как заметил К. А. Свасьян, «какой случайностью можно было объяснить, что меньше всего в этой музыке была услышана сама музыка и больше всего — насильно отторгнутые от нее и не отвечающие за самих себя слова?»

Влияние Ницше на развитие психотерапевтической мысли трудно переоценить. Его идеи можно проследить в работах Фрейда, Франкла, Фромма, Берна и многих других. Его по недоразумению считали идеологом фашизма, но ведь и на знамени инквизиторов и крестоносцев стояло имя Иисуса Христа. Конечно, вырванные из контекста отдельные высказывания можно использовать в различных целях, но в целом творчество Фридриха Ницше направлено против фашизма, в основе которого лежали пангерманизм, антисемитизм и славянофобия. Но послушаем самого Ницше.

«Немцы — их называли некогда народом мыслителей: мыслят ли они вообще?» «Этот народ самовольно одурял себя почти в течение тысячи лет». «Определение германцев: послушание и длинные ноги…». «Я страдаю от того, что мне приходится писать по-немецки, хотя я, пожалуй, пишу лучше, чем когда-либо вообще писал какой-нибудь немец. В конце концов, французы уловят на слух глубокую симпатию, которую они заслуживают; я же объявляю Германии войну». «Происхождение немецкого духа — из расстроенного кишечника…».

Следует ли считать Ф. Ницше врагом немецкого народа? Конечно, нет! Еще при жизни Ф. Ницше некоторые немецкие философы обвиняли его в сознательном предательстве. И неизвестно, что ждало бы Ницше, доживи он до дней Третьего рейха.

Он выступал против антисемитизма, о чем говорят такие строки: «Евреи, без сомнения, самая сильная, самая цепкая, самая чистая раса теперь в Европе». «Мыслитель, на совести которого лежит будущее Европы, при всех планах, которые он составляет себе относительно будущего, будет считаться с евреями и русскими как с наиболее надежными и вероятными факторами в великой игре и борьбе сил». «Было бы, может быть, полезно и справедливо удалить из страны антисемитских крикунов», и даже в последних письмах, когда Ницше был глубоко болен, он писал о необходимости «ликвидации Вильгельма, Бисмарка и антисемитов».

Не было у Ницше и малейших признаков славянофобии. Он то и дело подчеркивал преимущества своего польского происхождения. Полагаю, что приверженцам фашизма не понравились бы следующие фразы: «Одаренность славян казалась мне более высокой, чем одаренность немцев, я даже думал, что немцы вошли в ряд одаренных наций лишь благодаря сильной примеси славянской крови». Просто недоразумением следует считать заявления некоторых политиков, которые свой долг видели в освобождения мира от этого «дьявольского немца». Между прочим, он предвидел, что XX век будет веком «восходящего нигилизма», «эпохой чудовищных войн, крушений, взрывов»: «Начинается эпоха варварства; науки будут поставлены ей на службу». «Наступает время борьбы за господство над шаром — она будет вестись во имя основных философских учений». А будущее мира он видел в сращении немецкой и славянской расы.

Но приступим к изложению психотерапевтических идей в работах Ф. Ницше.

«Мы поступаем наяву так же, как и во сне: мы сначала выдумываем и сочиняем себе человека, с которым вступаем в общение». Образно сказано о механизме проекции. Но Ницше не указывает, из какого материала «сочиняется» человек. Психотерапевты отвечают на этот вопрос. Образ другого человека создается из вытесненных в бессознательное своих собственных, чаще отрицательных, качеств. Юнг говорил, что человек общается не с другим человеком, а с собственной тенью. Хорни предлагала использовать это как жизненное правило. Многие положительные качества своей личности также вытесняются в бессознательное и проецируются на других. Так, многие ждут от своих партнеров, что «они наконец поймут…», что «у них проснется совесть…», что «они наконец сделают…». И не надейтесь! Не поймут, не проснется совесть, не сделают! Не поймут, потому что не хватает ума; не проснется совесть, потому что она и не спала, ее просто нет; не сделают, потому что не умеют. Это вы бы поняли, это у вас бы проснулась совесть, это вы бы сделали! Послушайте Ницше и не сочиняйте себе людей.

«Все безусловное принадлежит патологии», «Безумие единиц — исключение, а безумие целых групп, партий, народов, времен — правило». Здесь хорошо прослеживаются идеи трансактного анализа. Взять хотя бы наши ритуалы: свадьбы, дни рождения. А войны, а национальная, сословная, возрастная, половая рознь? Разве это не безумие масс и разве это не правило? Больные, находящиеся в психиатрических больницах, конечно же, являются исключением.

Человеком он считает того, кто в своих мыслях, чувствах, поступках, желаниях, действиях сообразуется с существующими правилами, ценностями, наставлениями, моралью, требованиями авторитетов, которые зачастую выступают против природы человека, против его сути, а сверхчеловеком он считает такого человека, который живет в соответствии с требованиями своей природы.

А теперь послушайте самого Ницше:

«Не к народу должен говорить Заратустра, а к спутникам. Заратустра не должен быть пастухом и собакою стада.

Мне нужны спутники, которые следуют за мною, потому что хотят следовать сами за собой <…>

Сманить многих из стада — для этого пришел я. Негодовать будет на меня народ и стадо: разбойником хочет назваться Заратустра у пастухов.

У пастухов, говорю я, но они называют себя добрыми, праведными и правоверными.

Посмотри на добрых, праведных и правоверных! Кого ненавидят они больше всего? Того, кто разбивает их скрижали и ценности. Разрушителем и преступником они называют его, но это и есть созидающий.

Спутников ищет созидающий, а не трупов, а также не стад и не верующих. Создающих, так же, как и он, ищет созидающий, тех, кто пишет новые ценности на новых скрижалях.

Спутников ищет себе созидающий, тех, кто пишет новые ценности на новых скрижалях.

Спутников ищет созидающий и тех, кто умеет точить свои серпы. Разрушителями и ненавистниками они будут называться у добрых и злых. Но они будут собирать жатву и будут праздновать.

Созидающих вместе с ним ищет Заратустра: что стал бы он созидать со стадами, пастухами и трупами!

Ни пастухом, ни могильщиком не должен быть я. Никогда не буду я больше говорить к народу: последний раз говорил я к мертвому.

Одиноким буду петь я свою песню и тем, кто одиночествует вдвоем, у кого есть уши, чтобы слышать неслыханное, тому хочу я обременить его сердце счастьем своим.

Человек — это канат, натянутый между животным и сверхчеловеком, — канат над пропастью.

Опасно прохождение, опасно быть в пути, опасен взор, обращенный назад, опасны страх и остановка.

В человеке важно то, что он мост, а не цель: в человеке можно любить только то, что он переход и гибель.

Я люблю тех, кто не умеет жить иначе, как чтобы погибнуть, чтобы жить на мосту.

Я люблю великих ненавистников, ибо они великие почитатели и стрелы к другому берегу.

Я люблю тех, кто ищет за звездами основания, чтобы погибнуть и сделаться жертвою — принести себя в жертву земле, чтобы земля стала землею сверхчеловека.

Я люблю того, кто живет для познания и кто хочет познавать для того, чтобы когда-нибудь жил сверхчеловек. Ибо так он хочет своей гибели.

Я люблю того, кто не бережет для себя ни капли духа, но хочет быть всецело духом для своей добродетели: ибо так, подобно духу, проходит он по мосту.

Я люблю того, чья душа расточается, кто не хочет благодарности и не воздает ее: ибо он постоянно дарит и не хочет беречь себя.

Я люблю того, кто бросает слово впереди себя и исполняет всегда еще больше, чем обещает.

Я стремлюсь к своей цели, я иду своей дорогой; через медлительных и нерадивых перепрыгну я.

Невозможного хочу я: попрошу же я свою гордость идти всегда вместе с моим умом. И если когда-нибудь мой ум покинет меня — ах, как он любит улетать! — пусть тогда гордость улетит вместе с моим безумием!»

Фактически это стратегия личностно ориентированной психотерапии. Во время занятий трансактным анализом эти строки помогают объяснить ряд положений данного метода. Понятно, что мертвыми и стадами Ницше называет тех, кто придерживается устаревших правил и обычаев. Желание гибели для того, чтобы на земле жил сверхчеловек, легко объясняется как борьба с устаревшими инструкциями Родителя. Желание иметь попутчиков, а не быть пастухом у стада легко объясняется одним из основных положений трансактного анализа: для деятельности следует освободить поле Взрослого, когда людей объединяет разум, а не принципы, когда нет ведущих и ведомых, а есть равноправные попутчики, которые идут с тобой не потому, что ты туда идешь, а потому, что и им тоже туда нужно.

Парадоксальными и неприемлемыми кажутся высказывания Ф. Ницше о морали. «Жизнь в сопровождении морали невыносима». «Мораль — это важничанье человека перед природой». «Когда морализируют добрые, они вызывают отвращение; когда морализируют злые, они вызывают страх». «Моральность есть стадный инстинкт в отдельном человеке». «Мораль маскирует нашу низость и злобу, как одежда — физические недостатки. Мораль делает нас ручными зверями, наряжает во что-то более благородное, более значительное и импозантное». «Те моралисты, которые прежде всего рекомендуют человеку взять себя в руки, навлекают на него своеобразную болезнь: постоянную раздражительность, сопровождающую его при всех естественных побуждениях и склонностях, словно некий зуд. Ему кажется, будто теперь его самообладанию грозит опасность: он больше не доверяется никакому инстинкту, никакому свободному взмаху крыл, но постоянно пребывает в оборонительной позе, вооруженный против самого себя, напряженно и недоверчиво озираясь вокруг, вечный вахтер своей крепости, на которую он обрек себя. Да, он может достичь величия в этом! Но как он ненавистен другим, как тяжек самому себе, как истощен и отрезан от прекрасных случайностей души! Ибо следует вовремя забыться, если мы хотим научиться чему-то у вещей, которые не суть мы сами».

В высказываниях Ф. Ницше есть и идеи экзистенциального анализа. О значении цели мы уже говорили. А вот и еще: «Призвание есть становой хребет жизни». «Далеко удается уйти, если ты не замечаешь, что ты в пути». «Кто всегда погружен в дело, тот выше всякого затруднительного положения». «Познающий человек не нуждается в морали». «Я дал своей боли имя и зову ее „собакой“ — она столь же верна, столь же назойлива и бесстыдна, столь же занимательна, столь же умна, как и всякая другая собака, и я могу прикрикнуть на нее и выместить на ней дурное настроение, как это делают другие со своими собаками, слугами и женами».

О роли личности и о том, какое значение придавал Ницше самостоятельности, можно судить и по другим его высказываниям: «В стадах нет ничего хорошего, даже если они бегут за тобою». «Возлюби ближнего своего» — это значит прежде всего: «Оставь ближнего своего в покое!» — И как раз эта деталь добродетели связана с наибольшими трудностями». «Поверхностные люди вынуждены лгать, так как они лишены содержания».

А человеческую натуру он знал. Его афоризмы иногда кажутся парадоксальными, но тем не менее они отражают истину и могут служить руководством к действию — использоваться в психотерапевтической практике.

«Сорадость, а не сострадание создает друга».

Послушай рассказ одного моего пациента.

«Когда я от вас услышал это высказывание, то возмутился, а патом подумал и понял, как глубоко был прав Ницше. Вы хорошо знаете мои мучения и болезни и то, что очень многие люди мне сострадали и даже помогали. Прежде всего это была жена, затем друзья по работе, мои начальники. И только дети мои относились ко мне без должного уважения и понимания. Но как только мне удалось личностно измениться (я стал независимым, а потом появились и реальные жизненные успехи, повышение в должности, увеличение зарплаты, общественное признание), мое хорошее настроение стали сразу сбивать, естественно, неосознанно.

Мой друг, большой знаток своего дела, добровольно рецензировал мою диссертацию. С его мнением я считался, а его рецензии всегда были отрицательными. Я реагировал эмоционально и исправлял в духе его замечаний. Вскоре я заметил, что работа потеряла цельность, а каждая беседа с другом вызывала у меня душевное волнение. А потом я подумал, что в новом варианте диссертация может провалиться. Что тогда делать? Кого обвинять? И я решил взять ответственность на себя. Что будет, то и будет. Провал — так мой, а если успех — так мне его не надо будет ни с кем делить! Я стал все делать, как понимал, и перестал с ним советоваться. То и дело он интересовался моей работой. Я открыто высказал ему свои соображения и обещал дать почитать работу после защиты и утверждения в ВАКе. Не буду описывать все мытарства, которые продолжались почти два года. Но когда все благополучно закончилось, я предложил своему приятелю почитать работу. Он отказался, ссылаясь на занятость.

После защиты у меня началась полоса успеха. Боже мой! Какое противодействие я встретил от тех, кто мне когда-то сострадал и помогал.

И я вспомнил слова Ницше: «Сострадательные натуры, всегда готовые помочь в несчастье, редко способны и на сорадость: при счастье ближнего им нечего делать, они излишни, не ощущают своего превосходства и потому легко обнаруживают свое неудовольствие». Как часто я вспоминал потом это высказывание! Жизнь моя стала эффективной и успешной. Но я потерял право на ошибку. Мне ее не прощали. Не любят у нас человека успеха! Но я из этого извлек пользу: научился просчитывать свои действия, и число ошибок уменьшилось. Но иногда такая ситуация меня утомляла. Тогда я стал жаловаться на трудности и болезни. И как потеплело у друзей отношение ко мне! (Я не ставлю эти слова в кавычки.) Они мне предлагали отказаться от своих намерений, уйти на больничный, обещали подстраховать на работе. Они действительно сделали бы это. И очень огорчились, что я не отказался от своих намерений, что не ушел на больничный и лишил их возможности сострадать мне. Но, во-первых, притворяться и ходить с грустным видом противно, когда душа поет, во-вторых, когда жалуешься, вскоре начинаешь чувствовать то, на что жалуешься. Кроме того, под предлогом заботы тебя отлучают от того, что тебе больше всего хочется. (Одна заботливая женщина отказывала мужу в близости, когда он жаловался на свои болезни. — М. Л.)

Моя жена сострадала мне, когда я был в тяжелом невротическом состоянии, поддерживала меня. Не знаю, как бы без нее я все выдержал и как бы выжил. Когда у меня все наладилось, я решил ей помочь. Я предложил ей сдавать белье в прачечную, приглашать для уборки квартиры приходящую домработницу, сделать ремонт квартиры не собственными силами, а нанять профессионалов-строителей, поменьше тратить времени на приготовление пищи и заготовку продуктов на зиму, покупать дорогие продукты, которые не нуждаются в большой обработке (например полуфабрикаты и мякоть мяса). Но я натолкнулся на яростное сопротивление. Была масса рационализации от «мы еще не настолько богаты», до «маляр хуже наклеит обои, чем я». Тем не менее я настоял на своем. Стал сам закупать продукты, запретил летом консервировать и закупил баллоны неплохих солений. Нанял маляров, стал носить белье в прачечную. Купил электрокофемолку, электромясорубку, более мощный пылесос, стиральную машину-автомат. Стиральную машину она отдала дочери и продолжала пользоваться старой, кофемолку, электромясорубку и новый пылесос убрала до лучших времен. Я накупил ей новой одежды, она ее не носила…

Как-то она даже предложила мне разойтись. «Наш брак состоялся, детей мы вырастили, ты стал другой, я тебе не нужна, тебе теперь нужна другая женщина». Вскоре она заболела».

Я консультировал эту женщину. Основная жалоба ее была: «Я ему не нужна, он мне не говорит ласковых слов». Когда я спросил, какие ласковые слова ей нужны, то услышал: «Хоть раз он сказал бы мне: „Милая, как ты мне нужна, я не могу без тебя обойтись“. Следовательно, ей нужен был мужчина-ребенок.

Ницше объясняет механизм такого сострадания: «Если бы не существовало любопытства, люди мало бы делали для блага ближнего. Любопытство под именем долга и сострадания втирается в дом несчастного или нуждающегося». Опыт показывает, что для сострадательных натур единственный способ получить радость — это наблюдение за страданиями других. А для того, чтобы иметь возможность наблюдать страдание в деталях, они стараются быть рядом с нуждающимся и как-то помогать ему. Я даже выработал такое правило: и с друзьями, и с врагами делись только радостью. Друг порадуется, враг огорчится.

Ницше предупреждает и благодетелей: «Паразит живет за счет других с тайным озлоблением против тех, от кого зависит». Он предупреждает соблюдать меру, совершая добродетельные поступки: «Стоит нам только на один шаг переступить среднюю меру человеческой доброты, так наши поступки вызывают недоверие. Добродетель покоится на «посередине». «Подарками не приобретаешь прав». «Кто приносит в дар великое, не встречает благодарности: ибо одаряемый обременен уже самим принятием дара».

«Полузнание победоноснее законченного знания: оно знает вещи более простыми, чем они есть в действительности, и это делает его мнение более понятным и убедительным». Эту цитату Ницше я привожу для первооткрывателей. У них часто бывают неврозы. Они возмущаются тем, что их не понимают, а приветствуют невежд. Мне этой фразой хочется успокоить начинающих психотерапевтов, которые осваивают сложные личностно ориентированные методики. Не переживайте, если ваши слава и заработки несравнимо меньше, чем у известных экстрасенсов и биоэнергетиков, ибо… (прочитайте начало абзаца).

Следующий отрывок почти полностью соответствует духу и стратегии трансактного анализа.
   «Три превращения духа называю я вам: как дух становится верблюдом, львом верблюд и, наконец, ребенком становится лев.
   Много трудного существует для духа, для духа сильного и выносливого, который способен к глубокому почитанию: ко всему тяжелому и самому трудному стремится сила его.
   Что есть тяжесть? — вопрошает выносливый дух, становится, как верблюд, на колени и хочет, чтобы хорошенько навьючили его.
   Что есть трудное? — так вопрошает выносливый дух; скажите, герои, чтобы взял я это на себя и радовался силе своей.
   Не значит ли это: унизиться, чтобы заставить страдать свое высокомерие? Заставить блистать свое безумие, чтобы осмеять свою мудрость?
   Или это значит бежать от своего дела, когда оно празднует свою победу? Подняться на высокие горы, чтобы искусить искусителя?
   Или это значит: питаться желудями и травой познания и ради истины терпеть голод души?
   Или это значит: больным быть и отослать утешителей и заключить дружбу с глухими, которые никогда не слышат, чего ты хочешь?
   Или это значит: опуститься в грязную воду, если это вода истины, и не гнать от себя холодных лягушек и теплых жаб?
   Все самое трудное берет на себя выносливый дух: подобно навьюченному верблюду, который спешит в свою пустыню, спешит и он и свою пустыню.
   Но в самой уединенной пустыне совершается второе превращение: здесь львом становится дух, свободу хочет он себе добыть и господином быть в своей собственной пустыне.
   Своего последнего господина ищет он себе здесь: врагом хочет он стать ему и своему последнему богу, ради победы хочет бороться он с великим драконом.
   Кто же этот великий дракон, которого дух не хочет более называть господином и богом? «Ты должен» называется великий дракон. Но дух льва говорит: «Я хочу».
   Чешуйчатый зверь «ты должен», искрясь золотыми искрами, лежит ему на дороге, и на каждой чешуе его блестит, как золото «ты должен».
   Тысячелетние ценности блестят на этих чешуях, и так говорит сильнейший из драконов: «Ценности всех вещей блестят на мне».
   «Все ценности уже созданы, и каждая созданная ценность — это я. Поистине „я хочу“ не должно более существовать!» Так говорит дракон.
   Братья мои, к чему нужен лев в человеческом духе? Чему не удовлетворяет навьюченный зверь, воздержанный и почтительный?
   Создать новые ценности — этого не может еще лев; но создавать свободу для нового созидания — это может сила льва.
   Завоевать себе свободу и священное нет даже перед долгом — для этого, братья мои, нужно стать львом.
   
Завоевать себе право для новых ценностей — это самое страшное завоевание для духа выносливого и почтительного. Поистине оно кажется ему грабежом и делом хищного зверя.
   Как свою святыню любил он когда-то «ты должен»; теперь ему надо видеть даже в этой святыне произвол и мечту, чтобы добыть себе свободу для любви своей: нужно стать львом для этой добычи.
   Но скажите, братья мои, что может сделать ребенок, чего не мог бы даже лев? Почему хищный лев должен стать еще ребенком?
   Дитя есть невинность и забвение, новое начинание, игра, самокатящееся колесо, начальное движение, святое слово самоутверждения.
   Да, для игры созидания, братья мои, нужно святое слово утверждения: своей воли хочет теперь дух, свой мир находит потерявший мир.
Renaissance-osho   Три превращения духа назвал я вам: как дух стал верблюдом, львом верблюд и, наконец, лев ребенком».

Много раз читал я этот отрывок своим ученикам и пациентам и каждый раз был глубоко взволнован. В аудитории наступало какое-то особое молчание, нечто вроде нирваны. И мне уже не надо было долго объяснять, что такое Родитель, Взрослый и Дитя. Становилось ясно, какого дракона вырастил каждый в самом себе, что необходимо мужество льва, чтобы убить этого дракона, чтобы сказать самому себе: «Долой „ты должен“, да здравствует „я хочу“»! и найти свой мир.

А теперь некоторые цитаты из Ф. Ницше почти без комментариев.
   «Наши недостатки суть наши лучшие учителя». Исправляя их, мы растем.
   «Актеры гибнут от недохваленности, настоящие люди от недолюбленности».
   «Никто не говорит более страстно о своем праве, чем тот, кто в глубине души сомневается в нем. Привлекая на свою сторону страсть, он хочет заглушить разум и его сомнения: так он приобретает чистую совесть и успех у ближних». Хорошее правило! Следует помнить указание З. Фрейда, что голос интеллекта тих.
   «Преимущество плохой памяти состоит в том, что одними и теми же хорошими вещами можно несколько раз наслаждаться впервые».
   «Когда имеешь многое вложить, у дня находится много карманов». Я заметил, что суета и нехватка времени — признак пустоты.
   «Зависть и ревность суть срамные части человеческой души». Очень меткое замечание. Это не просто душевные качества. Это признаки болезни, если не настоящей, то будущей.

   «Кто направляет страсть на дела, тот отнимает много огня у своей страсти к отдельным личностям». Хороший совет тем, кому не везет в любви. Займись делом. Франкл и Овидий считали это лучшим лекарством от неудачи в любви.
   «Удовольствие принадлежит полузнающим». Правильно. Ведь знающие не удовольсвие получают, а наслаждаются!
   «Лесть — снотворное, которое, если не усыпляет, еще более укрепляет в бодрствовании». Блестящая мысль! Давайте укрепляться в бодрствовании, когда нам льстят. Я придумал психологическое лекарство от лести. Когда мне льстят («Михаил Ефимович, какой вы чудесный доктор!»), я отвечаю следующим образом: «Спасибо за комплимент! Я догадываюсь о том, что вы принесли мне подарок и стесняетесь его вручить. Не смущайтесь. Я готов его принять!» Или: «Что это вы вдруг стали меня хвалить? Наверное, подарок принесли?» Обычно после такой реплики Лиса Патрикеевна смущается. В этот момент можно добавить: «Вот видите, какой я проницательный! Ведь не ошибся!» Думаю, что, если бы Ворона прошла у нас психологическую подготовку, Лисице не удалось бы выманить у нее сыр. Она спрятала бы сыр под крыло, а после этого каркнула.
   «Неуверенные в общении люди пользуются всяким случаем, чтобы показать перед обществом на комнибудь, кто их ниже, свое превосходство с помощью насмешек».
   «Ирония уместна лишь как педагогическое средство в общении учителя с учениками. В других случаях ирония — это бесчинство. Кроме того, привычка к иронии портит характер, она постепенно придает ему черту злорадного превосходства…» Мне довелось обследовать ироничных людей и насмешников. В глубине души у них тревога и депрессия. Ведь они фактически ничего не создают, а их насмешки помогают усовершенствоваться тем, над кем они иронизируют. Не бойтесь насмешников, применяйте принцип амортизации, соглашайтесь со всеми их выпадами, как это делал Швейк. Когда его называли идиотом, он тут же соглашался с этим, ставя в неловкое положение обидчика. Об этом я рассказал в книге «Психологическое айкидо».
   «Мало найдется людей, которые, затрудняясь в материале беседы, не выдали бы тайны своего друга».
   «Гораздо приятнее обижать и просить потом прощение, чем быть обиженным и даровать прощение».
   «Кто всегда прислушивается к тому, как его оценивают, будет всегда огорчаться».
   «Если бы не существовало любопытства, люди мало бы делали для блага ближнего. Любопытство под именем долга и сострадания втирается в дом несчастного или нуждающегося».
   «Есть две формы дружбы: круг и лестница». Долго не мог понять, в чем дело. Потом как-то пробило. Круг — это когда все время одно и то же, лестница — это тогда, когда прогресс. С моей точки зрения, дружба — это только лестница.
   «Долгие и великие страдания воспитывают из человека тирана». Удивительно точно! Джинн, пересидевший в своей бутылке, предложил своему спасителю выбрать не блага, а только форму смерти.
   «Люди качества стремятся к малому».
   «Когда спариваются скепсис и томление, возникает мистика».
   «Побороть свой аффект — значит в большинстве случаев временно воспрепятствовать его излиянию и образовать затор, стало быть, сделать его более опасным». Предтеча мысли о психологических защитах.
   «И глубокая ненависть есть идеалистка: делаем ли мы при этом из нашего противника бога или дьявола, в любом случае мы оказываем ему слишком много чести». Подумай, стоит ли ненавидеть. Не много ли чести?
   «Кто дает советы больному, приобретает чувство превосходства над ним, все равно, были ли они приняты или отвергнуты. Поэтому раздражительные и гордые больные ненавидят советчиков еще больше, чем свою болезнь». Вывод: не советуй и не принимай советов.
   «Мы часто противоречим какому-либо мнению, хотя нам собственно лишь несимпатичен тон, которым оно излагается». Вывод: когда слушаешь, научись не обращать внимания на тон, следи за содержанием; когда говоришь, следи не только за содержанием, но и за тоном.
   «Верное средство рассердить людей и внушить им злые мысли — заставить их долго ждать». Хорошая рекомендация, когда хочешь кого-то разозлить.
   «Кто не умеет сохранить во льду свои мысли, тот не должен предаваться горячке спора».
   «Самомнение — та сорная трава, которая портит нам любую жатву».
   «В любви нет остановки». Истина, которую следует усвоить молодоженам.
   «В состоянии ненависти женщины опаснее мужчин: во-первых, потому, что их возбужденное враждебное настроение не сдерживается никакими соображениями справедливости и что их ненависть беспрепятственно нарастает до последних ее результатов, и, во-вторых, потому, что они привыкли отыскивать уязвимые места и колоть в них, тогда как мужчина при виде раны становится более великодушным». Сейчас идет феминизация мужчин. Их ненависть начинает приобретать те же черты.
   «Ни один победитель не верит в случайности». И, следовательно, не надеется, а действует.
   «Что мы делаем, того никогда не понимают, но всегда лишь хвалят или порицают».
   «Кто обладает величием, тот жесток к своим добродетелям».
   «Плох тот, кто вечно хочет стыдить». Мысль для родителей, учителей, начальников.
   «Человечнее всего уберечь кого-либо от стыда». Совет тем же.
   «Мир всегда предстает полнее тому, кто растет в высоту человечества; постоянно умножаются нюансы удовольствия и неудовольствия».
   «Я получаю удовольствие, когда слышу о злых действиях против меня. Так и надо! — говорю я как бы им, — ведь я мало чем похож на вас, и на моей стороне так много правды; все-таки проведите денек за мой счет».
   «Искусство общения покоится на умении принимать еду, к кухне которой не питаешь доверия. Ах как трудно перевариваются ближние! Первый принцип: мобилизовать все свое мужество, прикусить зубами свое отвращение, заглотить чувство тошноты. Второй принцип: „исправлять“ своего ближнего, расхваливая его; или, ухватясь за кончик его хороших свойств, тащить за него, покуда не вытащишь его добродетель и не спрячешь ближнего в ее складках. Третий принцип: самогипноз под названием „терпение“». Я только за второе правило. Его следует поставить первым, тогда временно можно следовать и первому принципу.
   «Ты хочешь расположить его к себе? Так делай вид, что теряешься перед ним».
   «Люди наказываются сильнее всего за свои добродетели».

Заканчивая цитирование Фридриха Ницше, хочу подчеркнуть, что основная моя задача — привлечь внимание психотерапевтов к изучению работ этого выдающегося философа.

 

Читайте также:

Психотерапия и философия: Артур Шопенгауэр (часть 2)

Принцип сперматозоида и Ницше

Трансактный анализ

Книги и аудиозаписи по теме:

Фридрих Ницше - Так говорил заратустра

Фридрих Ницше - Человеческое, слишком человеческое

Аудиозапись семинара "Философия здорового человека"



Категории статей